Ну вот, лед, мы и встретились снова. Давно не виделись. Согревало тепло, которое приносили те, кто любил меня, и кого любила я. Этого тепла всегда с лихвой хватало на то, чтобы ты не добрался до меня, не проник в сердце и мозг. Но я видела тебя постоянно издали. Ты не приближался слишком близко. Опасался. Выжидал. Да, впрочем, и не под силу тебе это было. А в последнее время я практически совсем забыла о тебе.
Первый раз мы познакомились давно. Даже не помню точно год. Когда я стояла возле реанимации и царапала ногтями краску на стене. Никогда не думала, что бывает так холодно. Сотрясающий озноб сменялся ледяным спокойствием, без эмоций, чувств и желаний. Как заколдованный Снежной Королевой Кай. А внутри сердце еще живое и пытающееся перемолоть тебя, лед, потому, что ты мешаешь ему работать. Оно сжимается вокруг тебя, стараясь раскрошить, но постоянно режет свою живую плоть о твои острые осколки. И от этого больно. Но эта боль не острая, к ней даже можно привыкнуть. Острая же боль пронзает изредка, когда открывается дверь и из-за нее появляется кто-нибудь в белом халате. Тогда сердце замирает, прекращая свою бесплодную борьбу, и с удвоенной силой ты впиваешься в его горячее нутро тысячью игл.
А еще за эти годы я оценила твое умение превращаться. И оказалось, что совсем не обязательно быть грубым кристаллом, чтобы причинять боль. Ты умеешь трансформироваться в густую ледяную массу, заполняющую собой вены и артерии, набивающуюся во все отделы сердца, залепляющую глаза и уши. И тогда наступает оцепенение.
Та наша встреча была на мосту, когда я стояла возле машины с разхлобыстанными дверями, и в немом оцепенении смотрела внутрь. Ты ж заморозил даже слезы. Было начало марта, серый промозглый вечер. Но я не ощущала холода, температура внутри меня была еще ниже. Я не слышала криков вокруг, не видела суеты столь уже бесполезной. Ты хорошо потрудился надо мной, лишив зрения и слуха. А потом несколько часов подряд, я пыталась растопить тебя водкой. А ты смеялся надо мной, и, шутя, замораживал ее в желудке, не давая возможности согреться.
Еще я знаю, как ты проникаешь в легкие, заполняя их воздушную структуру своими хрусталиками, когда хочется вздохнуть, а заледеневшие бронхи вбирают в себя не воздух, а твои колючие кристаллы.
Телефонный звонок, это последнее что я помню, а потом, потом не хватило воздуха, вместо него я ощутила тебя. А вот вдоха не получилось, совсем. Легкие двумя ледяными глыбами застыли внутри грудной клетки. Моя собственная кровь, остывшая до твоей температуры, теперь разносила по телу твои осколки вместо животворного кислорода. Каждой клеточкой своего тела, до самых кончиков пальцев я ощущала, как ты овладеваешь мной.
Поздняя осень, сменившая преждевременно желтую листву на хрустящий снег. И место, где царишь ты, лед, круглый год. Где ничего не может спасти от тебя. Это место, где ты полновластный господин. Ибо там нет места любви и надежде. Все что было, было до него, после ничего…
Ты видишь, лед, я столько раз сталкивалась с тобой. И я не боюсь тебя. И знаю, что рано или поздно мы сойдемся навсегда и уже никогда не расстанемся. Но пока я не в твоей власти. Эта наша встреча случайна. От моего, присущего многим, неверия. Потерпи. Потерпи, пока есть те, кто любит меня, и кого люблю я.

Гекатта,ск3